Поиск
 |
Вот уже год прошел как не стало художника Леонида Борисова. Когда-то на Пушкинской-10 мы сделали с ним интервью, которое вошло в CD-ROM "Художники общества "Аполлон". Серия "Второй русский авангард"" (1999). Это издание было выпущего небольшим тиражом и давно стало библиографической редкостью. В память о художнике Леониде Борисове публикуем это интервью полностью. Николай Кононихин: Как получилось, что закончив сугубо технический институт – Электротехнический институт имени Бонч-Бруевича – Вас кинуло в свободу творчества, да не просто творчества, а творчества авангардного, конструктивистского, которое в 1960-е годы не то что принималось или не принималось, а увидеть-то мало где можно было. Леонид Борисов: Да, вы правильно сказали, увидеть-то можно было, но не было таких предпосылок, чтобы увидеть... |
 |
В одном из интервью Андрей Вознесенский заметил, что в России нет современных церквей, и все наши проблемы, наверное, оттого, что современный Бог не слышит нас. Я тогда вспомнил художника Владимира Жукова, который «строит» свой современный «храм» - он пишет иконы ХХI века. Владимир Жуков дебютировал в начале 1960-х годов, когда в активный творческий процесс включилось первое «не пуганное» поколение «шестидесятников»: молодых художников, поэтов, композиторов. В 1962 г. он видел на выставке «30-летие МОСХ» картины художников-авангардистов, которые вызвали ярость Никиты Хрущева, и был знаком с непосредственными участниками тех событий. |
 |
Первый мой конфликт с официальной живописью произошел в 1958 году еще в Институте им.Репина, когда президиум Академии художеств во главе с М.Г.Манизером не утвердил мне эскиз для дипломной картины. Его нашли идеологически невыдержанным: там у него были изображены бабы, убирающие картошку, и ничего героического в их позах не было. Я сделал другой эскиз на деревенскую же тему и с тем же результатом. Особенно я раздражал Манизера, он поинтересовался, откуда я родом? Ему ответили: «Из Ивановской области». «А, это гнездо контрреволюции… Какие-то кулацкие морды?!» Никто с ним не спорил, эскиз отвергли. После на меня стал давить и мой руководитель Е.Е.Моисеенко, никогда не забыть его раздраженного: «Чего вы кобенитесь!» Я не кобенился и не набивал себе цену, и даже не протестовал, я просто не мог предложить ничего другого готов был уйти без диплома. |
 |
«В России еще не перевелись души, которые верят, что искусство - это Храм и воздух его свят. Юлия Иванова как раз такой художник. В нашей ленинградской живописи Юлия Иванова - звезда.» Соломон Россин, 1989 Слова Соломона Россина, сказанные в адрес Юлии Ивановой, не только выдержали проверку временем (мало ли провозглашали гениев и звезд), но и оказались пророческими. На небосклоне петербургской живописи среди мелькающих звездочек и комет утвердилась звезда со своим глубоким внутренним светом. На ее неспешных орбитах рождаются и живут картины-планеты - суть воплощения таких простых и знакомых, и таких вечных понятий как добро и любовь, отчаяние и боль, одиночество и печаль. |
 |
Валерий Ватенин: «Пусть буду я» (к 80-летию художника) Всякий раз, обращаясь к Валерию Ватенину (1933-1977) – одному из лидеров группы «одиннадцати» - поражаюсь интенсивности, спрессованности жизни и творчества художника. То, на что у других художников уходили долгие годы и десятилетия, у него занимало лишь малый, как будто заранее отмеренный отрезок времени. 44 года жизни, из которых чуть ли не 30 лет творчества, оставили нам наследие, по масштабности и глубине соизмеримое с наследием крупнейших мастеров русского и советского искусства. |